2011 - №106 - «И любимое дело человеком владеет…»

Год: 2011

Номер: №106

26 августа в краеведческом музее прошла 7-я районная краеведческая конференция «…И любимое дело человеком владеет, безраздельно и властно и славится им…». Она была посвящена 110-летию со дня рождения Н.Н. Арбузовой, чьё имя с 1996 г. носит наш музей.
Сотрудник музея Е.А. Верещагина открыла конференцию презентацией, посвящённой биографии и творческой деятельности Н.Н. Арбузовой. Впоследствии хранитель фондов музея М.В. Ананьина дополнила эту презентацию. Роль Н.Н. Арбузовой в истории уржумского краеведения была основополагающей. Выходец из известной купеческой семьи Вятки, не знавшая отца-подвижника, в 25 лет в качестве земского доктора погибшего в эпидемию тифа, Наталья Николаевна всю свою жизнь отдала молодой советской науке и народной школе. Работала в Средней Азии, на Горном Алтае, в Башкирии, то в экспедициях, то в школьном классе. 12 лет она была директором музея (1942-54), потом 13 лет боролась за возрождение закрытого в годы хрущёвщины Уржумского краеведческого музея и добилась своего в 1967 г.
Перед собравшимися с песнями выступала музыкальная семья Тогушевых.
Уржумский краевед В.А. Ветлужских посвятил свой доклад вопросам местной археологии и отметил, что Н.Н. Арбузова внесла в неё большой вклад. Без её настойчивости вряд ли были бы исследованы памятники Азелинской культуры на территории района. Уржумский благочинный А.Н. Лебедев, говоря о храмах и святынях нашего края, также подчеркнул тот факт, что Н.Н. Арбузова первым занялась историей православия в районе.
Т.А. Воробьёва, педагог из Русского Турека, сделала интересный доклад об истории семьи лесопромышленников Бушковых. Это были не просто культурные люди царской России. Это были советские интеллигенты. Сам купец Бушков, бывший на поселении на Ангаре до 1932 г., ценился там коллегами как отличный специалист, лесовод и строитель. Его дети и внуки, жившие в Кирове и Горьком, также были специалистами в разных отраслях народного хозяйства СССР. В общем, видна перекличка с судьбами купеческих семей Арбузовых и Рязанцевых, священнической семьи Васнецовых, которые были в свойстве с Н.Н. Арбузовой.
«Гвоздём программы», наверное, можно назвать доклад нашего гостя, педагога дополнительного образования краеведческой школы «Перспектива» при областном Центре детско-юношеского туризма и экскурсий В.В. Коваленко. Он посвятил свой доклад непривычной теме – повседневному быту Уржума начала ХХ века. А источник его данных был тоже интересен – архивы Вятского губернского жандармского управления. Воистину, полиция контролировала в царской России каждый вздох и верноподданных, и революционеров…
Образованная верхушка уезда увлекалась театром. Приезжали профессиональные труппы, ставили спектакли гимназистки, даже оперу Михаила Глинки «Жизнь за царя» (то есть «Иван Сусанин»). Были популярны «живые картины», по-современному, слайд-шоу. 28 ноября 1912 г. открыл сеансы кинотеатр Гордеева. Билет стоил 10-20 копеек, что простонародью было малодоступно. Были и разъездные кинодемонстраторы со своими мутными лентами по той же цене за вход. Лекции на сельскохозяйственные темы собирали аудиторию 200-400 человек.
Существовало общество трезвости с богатой библиотекой. Уржумские библиотеки и читальни выписывали прессу на 200-400 руб. в год, то есть на огромные по тем временам суммы. Что выписывали? Религиозной литературы, по свидетельству В.В. Коваленко, - очень мало, как и официозной. Были популярны оппозиционные журналы и газеты, например, «Русское богатство» - орган народников, пожалуй, самый левый из дозволенных цензурой журналов, и «Вестник Европы», более или менее левого либерального направления. В позапрошлом веке пользовались спросом революционно-демократические «Современник» и «Отечественные записки».
Впрочем, как считает В.В. Коваленко, библиотека общества трезвости в начале ХХ века пришла в упадок. Общество вместо активной борьбы с пьянством занялось организацией азартных игр в карты и лото, что приносило ему каждый вечер доход в 5-10 рублей (это примерно месячная зарплата не квалифицированного рабочего в провинции и половина зарплаты текстильщика в Москве на рубеже веков, как свидетельствует словарь Брокгауза и Ефрона тех лет издания). Когда в 1914 г., в связи с началом войны, азартные игры были запрещены, то и общество трезвости пришло в упадок. Впрочем, в 1914 г. правительство ввело «сухой закон».
Любимым развлечением уржумского обывателя была прогулка в компании по тракту до Белой Речки и обратно. Для большего развлечения публики в июле 1912 г. в Уржуме открыли публичный дом. Он располагался, по данным В.В. Коваленко, в двухэтажном деревянном доме, ныне – первом от моста на ул. Революционной, как раз напротив редакции. Жриц любви выписали из другого города – свои отказались. Уже в июле начались скандалы с выбитием стёкол в «весёлом доме». Купец Гордеев, как владелец земли, изгнал «заведение» в другое место, и оно вскоре совсем закрылось.
В.В. Коваленко, по данным ГЖУ и священников, отмечает огромную разницу в уровне жизни русских и марийских крестьян. Последние были не только беднее, но и жили в грязи, болели глазными и другими заразными болезнями.
Уржумский уезд был одним из самых пьющих в губернии. Особенно страшной была марийская кумышка, плохо очищенная, от которой люди нередко умирали. Русские предпочитали водку. Самым пьющим местом, как отмечали жандармы, был Лопьял (видимо, Пилинская волость в целом). Здесь сосредотачивалась ещё и компания нищих, обчищавших дома крестьян. Бедствием были цыганские таборы – цыганки воровали в домах, вынося под юбками даже живых поросят. Мужики в деревнях порой встречали табор живой стеной с дубинами в руках.
С конца XIX века в народе распространились «рабочие песенки». В советское время этот жанр получил название частушки. Из города частушки попали в деревню, даже в марийскую, и вытеснили народную песенную культуру. Те песни, которые сейчас считаются «народными», имеют чисто литературное происхождение и созданы на стихи Алексея Мерзлякова («Среди долины ровныя»), Кондратия Рылеева («Ревела буря, дождь шумел»), Николая Некрасова («Коробейники»), Ивана Сурикова («Что стоишь, качаясь, тонкая рябина»), Василия Богданова («Дубинушка»), Дмитрия Садовникова («Из-за острова на стрежень»), Александра Навроцкого («Есть на Волге утёс»), Леонида Трефолева («Когда я на почте служил ямщиком», «Камаринская»), Марии Морозовой («Ой, мороз, мороз, не морозь меня», впрочем, это уже 1930-е годы, вольный перевод латвийской народной песни) и др. поэтов из образованного класса.
Исследую архивы Вятского ГЖУ, В.В. Коваленко не мог обойти вниманием вопрос о революционном движении в Уржуме. В Уржуме не было ни одного осведомителя полиции. Значит, и не было никаких подпольных организаций. Но листовки разбрасывались, дворники, их читатели по преимуществу, по утрам сметали их и сдавали в полицию. Крестьяне сами доносили на тех, кто вёл революционную пропаганду. А вели её люди образованные и состоятельные – интеллигенция, купеческие дети и т. п.
Переломным в истории быта был 1914 год. Не 1917, а именно 1914. Так считали даже в Вятском ГЖУ. Полиция отметила рост пьянства, лени, скачок уголовной преступности с началом войны, когда отцы ушли на фронт, а дети отбились от рук матерей.
Отрадно, что с картинами быта того времени можно ознакомиться в нашем музее. Благодаря Н.Н. Арбузовой он не только существует, но и является одним из лучших, самых богатых фондами в области.
А. Иконников.